28.03.2010 в 03:01
Пишет M.Monax:для Темный ангел огня прости, что пришлось ждать^^"
Автор: soxdamnxcute
Перевод by: M.Monax
Фэндом: Перси Джексон
Рейтинг: NC-17
Жанр: PWP
Пэйринг: Люк \Перси
Размер: мини
Ссылка на оригинал: lastling.livejournal.com/154728.html
Предупреждение: авторский стиль сохранен
читать дальше? >.>
Говоря по правде, Люк думает, что определенно может стать зависимым от той непонятной страсти, которую испытывает к нему Перси.
Это - клише и смешно, но Перси действительно очень похож на море - Люк не может сказать, где закончится, где прекратится его слияние с жизнью Люка, с самой ее сутью, с момента их встречи, оставившей после себя вкус и запах его тела, и память, как о солнечном летнем дне, который хочешь пережить снова и снова, в маленькой прибрежной хижине.
Страстный.
Это хорошее определение для Перси Джексона.
Страсть- также очень хорошее слово, чтобы описать чувство, которое Люк испытывает к Перси Джексону в момент, когда придавливает его к столу с картами во время смешного и нелепого оправдания Перси за хижину и целует его, пока в их легких не кончается кислород.
"Боги", вздыхает Перси, когда Люк расстегивает пряжку ремня и тянет медленно, дразня, шнурки его кожаных лат, путаясь пальцами в длинных широких завязках до тех пор, пока Перси не отталкивает его, и не начинает, немного опираясь на стол, торопливо скидывать с себя одежду.
Люк откидывается на спинку стула, наслаждаясь зрелищем, все еще полностью одетый.
Тренировочный меч Перси присоединен к его поясу, который обычно нависает над джинсами, и крепко держится на бедрах даже сейчас, когда его джинсы уже лежат на полу. Есть что-то очень античное в том, как Перси выглядит в этот момент, обнаженный, с легким бронзовым загаром и ножнами вокруг его бедер. Старые герои вероятно никогда не смотрелись так хорошо в этой амуниции, думает Люк,- тем не менее - если бы они имели такой вид, с какой стати мужчины спали бы с женщинами? Он подзывает Перси к себе, и тот приближается, пока не оказывается между его бедрами. Люк снимает кожаный пояс и отстегивает ножны.
“Хороший меч,” кивает Люк, улыбаясь немного. Перси смущенно пожимает плечами.
“Я предпочитаю Анаклузмос,” бормочет он. Оба знают, что Перси обучается с другим мечом только в случае чрезвычайных ситуаций. Люк окидывает быстрым взглядом хибару - все занавески задернуты, он надеется, никто не заметит одинокий фонарь, горящий у окна.
“Сядь на стол,” предлагает он Перси. “Давай, я хочу показать тебе кое-что.”
"Что именно?" хмурится Перси. “Если это не касается секса, то мне не интересно.”
Люк усмехается, замечая его возбуждение, и мягко толкает его, снова усаживая на стол. Удивительно, что он может сконцентрироваться на чем-либо еще, когда перед ним голый и возбужденный Перси, но Люку нравится думать, что он в состоянии отвлечься.
“О, оно касается, не волнуйся,” заверяет он Перси. “Но оно также касается этого меча.”
Он держит его в своей руке. “Видишь ли, у меня с ним проблема.”
“О, неужели?” Перси ухмыляется. “И какая же?”
Люк делает вид, что задумывается над этим вопросом. Его свободная рука накрывает колено Перси, скользя круговыми движениями по мягкой коже. На колене шрам, и возможно сам Люк и оставил его на теле Перси. Он мягко надавливает, отводя в сторону его ногу, и опускает руку на бедро Перси, бездумно рисуя омеги и беты. - “Ну, он имеет магические свойства, но ведь как обычный меч его тоже можно использовать?”
“Поясни,” Перси пожимает плечами. “Я не думаю, что понимаю, о чем ты.”
“Тогда позволь мне показать на примере," говорит Люк и нажимает рукояткой меча, все еще вложенного в ножны, меж ключиц Перси. Он проводит отделанным кожей эфесом по груди Перси, вниз по тонкой дорожке волос, которые начинаются только ниже его пупка и, не касаясь его члена, между бедрами. Дыхание у Перси перехватывает, поскольку он понимает намерение Люка.
"Ты-?" начинает он, и стискивает пальцами край стола, поскольку Люк раздвигает ноги и придвигает стул ближе, так чтобы его лицо было на одном уровне с животом Перси. “Ты, что…?” Он шепчет теперь, немного удивленный, и Люк уверен, что Перси это возбуждает.
Люк возится с одним из ящиков стола, вытаскивая смазку, которую он предусмотрительно спрятал там, когда они трахнулись тут в прошлый раз, и окунает в нее пальцы. Он смотрит, как грудь Перси быстро вздымается и опадает в тусклом свете фонаря, и это заставляет его ухмыляться; он - единственный, кто будет когда-либо видеть Перси таким: юным, горячим, желающим только его.
С рукоятки меча капает смазка, и Люк демонстративно пропускает ее сквозь сжатый кулак. Дыхание Перси застревает в его горле - Люк отчетливо слышит это - и затем тянется к Люку, но тот отстраняется, хотя одни только подушечки пальцев Перси на его запястье уже побуждают оставить эту глупую идею и просто трахнуться прямо тут, на столе. Но нет, он это начал, и он доведет задуманное до конца.
“Ну, откинься назад,” шепчет он, взбираясь на стол, становясь на колени над Перси, который чуть раздвигает ноги, чтобы Люк мог ввести в него пальцы. “А ты все еще растянут тут, а?” он зло усмехается, и Перси краснеет- что видно даже в слабом свете, и так или иначе, это невероятно сексуально. Люк изгибает палец - он теперь знает каждый сладкий уголок - а затем вынимает его, приставив скользкую голову рукоятки к отверстию Перси, поддразнивания.
“Я ненавижу тебя,” хныкает Перси, пытаясь увильнуть бедрами от рукоятки, и Люк усмехнулся.
“Я тебя тоже ненавижу,” – он нежно целует грудь Перси и резко задвигает рукоятку внутрь. В течение нескольких секунд он боится, что он причинил Перси боль, но по сдавленному стону, который он издает, и по тому, как пальцы Перси сдавливают локти Люка и тянут к себе, он понимает что все нормально. Перси задыхается как от удара в солнечное сплетение, расширив зрачки.
“Твою мать,” снова хнычет он, когда Люк вводит рукоятку еще на дюйм, и начинает медленно вынимать, пока Перси фактически не рвет на нем футболку, прося ее еще глубже внутрь себя.
“Любишь, когда с тобой грубо обращаются, а?” дразнит его Люк.
“Ты же знаешь, что да,” выдыхает Перси, и его спина выгибается, отрываясь от столешницы, когда Люк толкает рукоятку немного дальше, чем прежде. Он думает, что эфес действительно похож как член- а может в чем-то даже совершенней. Воздух из легких Перси выходит маленькими горячими толчками, и член Люка почти болезненно упирается в ширинку джинсов .
Перси удается стащить с Люка футболку, и его руки вдруг оказываются всюду: касаясь всего тела, сжимая левый сосок Люка, пока тот не сбрасывает с себя его руки, когда это становится слишком приятно.
Люк вставляет рукоятку глубоко внутрь, прямо до крестовины, где начинается лезвие, и соскальзывает со стола, чтобы сбросить с себя джинсы и нижнее белье. Перси выглядит чертовски аппетитно с этого ракурса, распластанный на столешнице, с торчащей последней парой сантиметров рукояткой, масляно блестящей в тусклом свете лампы. Горло Люка сжимается, и ему приходится пошевеливаться быстрее, чтобы не кончить от одного только этого вида.
“Иди сюда,” бормочет Перси, скользя руками по коже Люка. Он растягивает эту ласку, и Люк думает, что она почти покоряет его. Он целует Перси, медленно и горячо и развратно, и затем просовывает палец к рукоятке меча, дразня и касаясь.
“Ты действительно все еще растянут,” бормочет он, усмехаясь в губы Перси, и уклоняется от легкого удара в плечо. “Да, да, я знаю, ты меня ненавидишь.” Перси краснеет снова, кровь приливает к его шее и груди, и Люк целует кожу чуть выше его сердца и теснее прижимает к себе, трахая Перси с рукояткой.
“Еще,” шепчет Перси, и Люк не в силах не повиноваться.
“Я думал о том, как сделаю это, с момента нашей встречи,” признается он. “С тех пор, как ты научился вращать меч одной рукой, боги, я безумно хотел так тебя трахнуть!”
“И чего же ты ждал так долго?” Перси задыхается, выгибаясь и обнимая плечо Люка. От этого движения их тела соприкасаются почти вплотную, и член Люка трется о бедро Перси, заставляя его стонать: он почти забыл, что он был настолько возбужден, отвлеченный разговором с Перси, но после такого напоминания его тело охватывает дрожь. Перси усмехается, пряди его волос прилипли ко лбу, тело немного блестит от пота. Он охватывает рукой член Люка, и начинает дрочить его в том же ритме, что Люк, двигающий рукоять меча.
“Не надо,” задыхается Люк. Его пальцы ловят соскальзывающие ножны, обнажающие лезвие меча, и на мягкой подушечке его пальца проступает порез. Перси с закрытыми глазами слизывает кровь с его пальца, и Аид подери, настолько это развратно, что Люк замирает. Он не хочет кончать так скоро, хочет заставить Перси извиваться еще, и стонать его имя, и забыть названия всех звезд в небе - но Перси ведет грязную игру: фиксирует его запястья приемом, которому Люк никогда не должен был его обучать, - и Люк кончает, когда его рука снова толкает рукоятку.
Он не может припомнить названия звезд, Перси прижимается губами к его шее, стонет что-то, и Люк полагает, что это было достаточно хорошо.
#
“Я рад, что мой отец нас никогда не навещает,” говорит Перси, сухо, следующим утром.
“Хочешь, помогу прибраться?” спрашивает Люк, потирая затылок и оглядывая тот бардак, что они натворили в хижине.
“Было бы неплохо,” кивает Перси.
А потом Люк находит ту смазку, что потерял около месяца назад под одной из кушеток.
Нет, большая уборка все таки полезна. И они не жалуются.
URL записиАвтор: soxdamnxcute
Перевод by: M.Monax
Фэндом: Перси Джексон
Рейтинг: NC-17
Жанр: PWP
Пэйринг: Люк \Перси
Размер: мини
Ссылка на оригинал: lastling.livejournal.com/154728.html
Предупреждение: авторский стиль сохранен
читать дальше? >.>
Говоря по правде, Люк думает, что определенно может стать зависимым от той непонятной страсти, которую испытывает к нему Перси.
Это - клише и смешно, но Перси действительно очень похож на море - Люк не может сказать, где закончится, где прекратится его слияние с жизнью Люка, с самой ее сутью, с момента их встречи, оставившей после себя вкус и запах его тела, и память, как о солнечном летнем дне, который хочешь пережить снова и снова, в маленькой прибрежной хижине.
Страстный.
Это хорошее определение для Перси Джексона.
Страсть- также очень хорошее слово, чтобы описать чувство, которое Люк испытывает к Перси Джексону в момент, когда придавливает его к столу с картами во время смешного и нелепого оправдания Перси за хижину и целует его, пока в их легких не кончается кислород.
"Боги", вздыхает Перси, когда Люк расстегивает пряжку ремня и тянет медленно, дразня, шнурки его кожаных лат, путаясь пальцами в длинных широких завязках до тех пор, пока Перси не отталкивает его, и не начинает, немного опираясь на стол, торопливо скидывать с себя одежду.
Люк откидывается на спинку стула, наслаждаясь зрелищем, все еще полностью одетый.
Тренировочный меч Перси присоединен к его поясу, который обычно нависает над джинсами, и крепко держится на бедрах даже сейчас, когда его джинсы уже лежат на полу. Есть что-то очень античное в том, как Перси выглядит в этот момент, обнаженный, с легким бронзовым загаром и ножнами вокруг его бедер. Старые герои вероятно никогда не смотрелись так хорошо в этой амуниции, думает Люк,- тем не менее - если бы они имели такой вид, с какой стати мужчины спали бы с женщинами? Он подзывает Перси к себе, и тот приближается, пока не оказывается между его бедрами. Люк снимает кожаный пояс и отстегивает ножны.
“Хороший меч,” кивает Люк, улыбаясь немного. Перси смущенно пожимает плечами.
“Я предпочитаю Анаклузмос,” бормочет он. Оба знают, что Перси обучается с другим мечом только в случае чрезвычайных ситуаций. Люк окидывает быстрым взглядом хибару - все занавески задернуты, он надеется, никто не заметит одинокий фонарь, горящий у окна.
“Сядь на стол,” предлагает он Перси. “Давай, я хочу показать тебе кое-что.”
"Что именно?" хмурится Перси. “Если это не касается секса, то мне не интересно.”
Люк усмехается, замечая его возбуждение, и мягко толкает его, снова усаживая на стол. Удивительно, что он может сконцентрироваться на чем-либо еще, когда перед ним голый и возбужденный Перси, но Люку нравится думать, что он в состоянии отвлечься.
“О, оно касается, не волнуйся,” заверяет он Перси. “Но оно также касается этого меча.”
Он держит его в своей руке. “Видишь ли, у меня с ним проблема.”
“О, неужели?” Перси ухмыляется. “И какая же?”
Люк делает вид, что задумывается над этим вопросом. Его свободная рука накрывает колено Перси, скользя круговыми движениями по мягкой коже. На колене шрам, и возможно сам Люк и оставил его на теле Перси. Он мягко надавливает, отводя в сторону его ногу, и опускает руку на бедро Перси, бездумно рисуя омеги и беты. - “Ну, он имеет магические свойства, но ведь как обычный меч его тоже можно использовать?”
“Поясни,” Перси пожимает плечами. “Я не думаю, что понимаю, о чем ты.”
“Тогда позволь мне показать на примере," говорит Люк и нажимает рукояткой меча, все еще вложенного в ножны, меж ключиц Перси. Он проводит отделанным кожей эфесом по груди Перси, вниз по тонкой дорожке волос, которые начинаются только ниже его пупка и, не касаясь его члена, между бедрами. Дыхание у Перси перехватывает, поскольку он понимает намерение Люка.
"Ты-?" начинает он, и стискивает пальцами край стола, поскольку Люк раздвигает ноги и придвигает стул ближе, так чтобы его лицо было на одном уровне с животом Перси. “Ты, что…?” Он шепчет теперь, немного удивленный, и Люк уверен, что Перси это возбуждает.
Люк возится с одним из ящиков стола, вытаскивая смазку, которую он предусмотрительно спрятал там, когда они трахнулись тут в прошлый раз, и окунает в нее пальцы. Он смотрит, как грудь Перси быстро вздымается и опадает в тусклом свете фонаря, и это заставляет его ухмыляться; он - единственный, кто будет когда-либо видеть Перси таким: юным, горячим, желающим только его.
С рукоятки меча капает смазка, и Люк демонстративно пропускает ее сквозь сжатый кулак. Дыхание Перси застревает в его горле - Люк отчетливо слышит это - и затем тянется к Люку, но тот отстраняется, хотя одни только подушечки пальцев Перси на его запястье уже побуждают оставить эту глупую идею и просто трахнуться прямо тут, на столе. Но нет, он это начал, и он доведет задуманное до конца.
“Ну, откинься назад,” шепчет он, взбираясь на стол, становясь на колени над Перси, который чуть раздвигает ноги, чтобы Люк мог ввести в него пальцы. “А ты все еще растянут тут, а?” он зло усмехается, и Перси краснеет- что видно даже в слабом свете, и так или иначе, это невероятно сексуально. Люк изгибает палец - он теперь знает каждый сладкий уголок - а затем вынимает его, приставив скользкую голову рукоятки к отверстию Перси, поддразнивания.
“Я ненавижу тебя,” хныкает Перси, пытаясь увильнуть бедрами от рукоятки, и Люк усмехнулся.
“Я тебя тоже ненавижу,” – он нежно целует грудь Перси и резко задвигает рукоятку внутрь. В течение нескольких секунд он боится, что он причинил Перси боль, но по сдавленному стону, который он издает, и по тому, как пальцы Перси сдавливают локти Люка и тянут к себе, он понимает что все нормально. Перси задыхается как от удара в солнечное сплетение, расширив зрачки.
“Твою мать,” снова хнычет он, когда Люк вводит рукоятку еще на дюйм, и начинает медленно вынимать, пока Перси фактически не рвет на нем футболку, прося ее еще глубже внутрь себя.
“Любишь, когда с тобой грубо обращаются, а?” дразнит его Люк.
“Ты же знаешь, что да,” выдыхает Перси, и его спина выгибается, отрываясь от столешницы, когда Люк толкает рукоятку немного дальше, чем прежде. Он думает, что эфес действительно похож как член- а может в чем-то даже совершенней. Воздух из легких Перси выходит маленькими горячими толчками, и член Люка почти болезненно упирается в ширинку джинсов .
Перси удается стащить с Люка футболку, и его руки вдруг оказываются всюду: касаясь всего тела, сжимая левый сосок Люка, пока тот не сбрасывает с себя его руки, когда это становится слишком приятно.
Люк вставляет рукоятку глубоко внутрь, прямо до крестовины, где начинается лезвие, и соскальзывает со стола, чтобы сбросить с себя джинсы и нижнее белье. Перси выглядит чертовски аппетитно с этого ракурса, распластанный на столешнице, с торчащей последней парой сантиметров рукояткой, масляно блестящей в тусклом свете лампы. Горло Люка сжимается, и ему приходится пошевеливаться быстрее, чтобы не кончить от одного только этого вида.
“Иди сюда,” бормочет Перси, скользя руками по коже Люка. Он растягивает эту ласку, и Люк думает, что она почти покоряет его. Он целует Перси, медленно и горячо и развратно, и затем просовывает палец к рукоятке меча, дразня и касаясь.
“Ты действительно все еще растянут,” бормочет он, усмехаясь в губы Перси, и уклоняется от легкого удара в плечо. “Да, да, я знаю, ты меня ненавидишь.” Перси краснеет снова, кровь приливает к его шее и груди, и Люк целует кожу чуть выше его сердца и теснее прижимает к себе, трахая Перси с рукояткой.
“Еще,” шепчет Перси, и Люк не в силах не повиноваться.
“Я думал о том, как сделаю это, с момента нашей встречи,” признается он. “С тех пор, как ты научился вращать меч одной рукой, боги, я безумно хотел так тебя трахнуть!”
“И чего же ты ждал так долго?” Перси задыхается, выгибаясь и обнимая плечо Люка. От этого движения их тела соприкасаются почти вплотную, и член Люка трется о бедро Перси, заставляя его стонать: он почти забыл, что он был настолько возбужден, отвлеченный разговором с Перси, но после такого напоминания его тело охватывает дрожь. Перси усмехается, пряди его волос прилипли ко лбу, тело немного блестит от пота. Он охватывает рукой член Люка, и начинает дрочить его в том же ритме, что Люк, двигающий рукоять меча.
“Не надо,” задыхается Люк. Его пальцы ловят соскальзывающие ножны, обнажающие лезвие меча, и на мягкой подушечке его пальца проступает порез. Перси с закрытыми глазами слизывает кровь с его пальца, и Аид подери, настолько это развратно, что Люк замирает. Он не хочет кончать так скоро, хочет заставить Перси извиваться еще, и стонать его имя, и забыть названия всех звезд в небе - но Перси ведет грязную игру: фиксирует его запястья приемом, которому Люк никогда не должен был его обучать, - и Люк кончает, когда его рука снова толкает рукоятку.
Он не может припомнить названия звезд, Перси прижимается губами к его шее, стонет что-то, и Люк полагает, что это было достаточно хорошо.
#
“Я рад, что мой отец нас никогда не навещает,” говорит Перси, сухо, следующим утром.
“Хочешь, помогу прибраться?” спрашивает Люк, потирая затылок и оглядывая тот бардак, что они натворили в хижине.
“Было бы неплохо,” кивает Перси.
А потом Люк находит ту смазку, что потерял около месяца назад под одной из кушеток.
Нет, большая уборка все таки полезна. И они не жалуются.